[Aigee]

Ну в общем-то фест закончился. Растроен тем, что не помог ни как команде. Ну не успел я написать качественной работы, увы.
И еще раз всем спасибо за отличный месяц и великолепные работы!

Название: Чертенок
Автор:  Satsuharu
Бэта:  Panda. Tennis Panda и  laranja
Тема задания: фик про U-17
Персонажи/пейринги: Лилиадент Краусер/ Кирихара Акая
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, ангст
Краткое содержание: До чего может довести языковой барьер и как с ним бороться
Предпреждение: ООС
Дисклэймер: Отказываюсь от всего, все принадлежит Кономи-сенсею.



Когда его родители соглашались на то, чтобы их сын выступал за команду школы Нагоя, сам Краусер в этом не участвовал. И для него, мягко говоря, было неожиданностью, когда он оказался среди людей, не говорящих на его языке. Впрочем, звучало предположение, будто тренер и директор школы на то и делали ставку, что члены команды мало того, что сильные, так еще из-за языкового барьера общаться могут только между собой.

Но команда была распущенна сразу же после постыдного поражения на Национальном, хотя, по сути, к стране Краусера турнир отношения не имел. Но то, что он недооценил противника, посчитав команду бывших чемпионов слабаками из-за намеренно проигранных предыдущих матчей, и проиграл сам, простить себе уже не смог. После объявления победителей и церемонии закрытия Лилиадент просто смылся от остальных, найдя более-менее укромный уголок со стенкой, и до глубокой ночи отрабатывал свой фирменный удар, представляя вместо стенки лицо своего оппонента, Кирихары Акаи.

Успокоился он только тогда, когда последний мяч, что был с собой, не выдержав давления, разлетелся, отскакивая жалкими ошметками на землю. В тот день Краусер поклялся себе, что обязательно отомстит за позорный проигрыш этому демону.

Тогда он еще не мог представить, что вместо самолета до родного дома его, единственного из команды, пригласят для участия в элитном тренировочном лагере. Что он встретит этого низкорослого, хлипкого на вид, странного подростка именно в том лагере. Но тут его ждало другое разочарование. Этот парень просто не понимал, о чем говорит Лилиадент. Да его вообще никто не понимал там, кроме Ягю и еще нескольких старших студентов.

— Лилиадент-кун, ты витаешь в облаках, на тебя это не похоже, — Ягю присел напротив, как обычно принеся с собой чашку кофе.

— Я уже просил не делать приставок к моему имени, у нас это не принято, — воспоминания, не такие давние и еще сохранившие остаток горечи и злобы, растаяли перед его внутренним взором. Поблагодарив за напиток, Краусер сделал глоток, ощущая, как по телу разливается приятное тепло.

— Зато у нас принято, — Хироши поправил очки и пристально посмотрел на Лилиадента. – Ты так и не сказал причину своей отстраненности.

— Она все та же, твой кохай. Он, правда, настолько… — Краусер постучал по столешнице и нахмурился. – Или притворяется? Он каждый раз меня или игнорирует, или после пары слов начинает смеяться!

— Он просто тебя не понимает, — куда-то в сторону проговорил джентльмен, и добавил, уже обращаясь к собеседнику: – Как насчет поговорить с ним без свидетелей, заинтересован?

Краусер лишь коротко кивнул. Без свидетелей даже лучше. По крайней мере, случись ему вновь проиграть, этого никто не увидит.

— Вот, тут он обычно после ужина бегает, — Ягю начертил схематичную карту территории лагеря, отмечая кудрявой рожицей нужное место.

— Спасибо, буду должен, – засунув бумажку в карман и поклонившись, он вышел из столовой.

После ужина. Близлежащий лес.

«Черт меня дернул пойти в такую темень искать этого несносного парня… еще, кажется, я неправильно понял объяснения Ягю»

Лилиадент остановился и огляделся. Он находился в паре сотен метров от основных кортов около беговых дорожек. Он сам часто бегал по ним до полного изнеможения, но тот, кого он искал, находился где-то ниже. Свернув с тропинки, он осторожно спустился по склону. Чем плохи высокий рост и длинные волосы, что пока пройдешь по лесу, то умудришься собрать все сухие сучки и листья с нижних веток и кустарников. Так что, выйдя на тропинку, он был полностью увлечен выбиранием мусора из светлых прядей.

Кто-то с размаху влетел в него, да так, что Краусер не удержался на ногах и вместе с виновником упал, и, не успев даже сгруппироваться, покатился вниз по склону, ощущая, что в его плечи и руки вцепились изо всех сил. Остановилось падение только, когда они прокатились по колючему кусту.

— Какого черта! Сложно смотреть, куда идешь?! – разозленный Лилиадент попытался отстранить прижавшегося к нему человека и тут же отдернул руки, ощущая, как засаднили расцарапанные ладони. На него подняли взгляд огромных испуганных зеленых глаз. – Зато я нашел, кого искал.

— Я…я… ты сам неожиданно вылетел откуда-то! Я не виноват!

По всей видимости, Кирихара не понял ни слова из сказанного, но это было взаимно, сам Краусер знал всего пару фраз на японском. Поэтому он не нашел ничего лучше, чем просто потрепать парня по волосам и через силу улыбнуться, хотя еще злился на него.

— От тебя одни неприятности: сначала Национальный, теперь вот это, – морщась от неприятного ощущения, он неосознанно начал зализывать ранку на ладони. – Может, слезешь с меня и, желательно, отпустишь?

Фраза была произнесена больше в пустоту, Кирихара все так же сидел, вцепившись в плечи Краусера, и заворожено следил за языком, слизывающим выступающие капельки крови. И поразил его еще сильнее, когда схватил поврежденную руку и внимательно уставился на нее, потом снова на Лилиадента, потом резко подался вперед, убирая с его лица волосы и касаясь скул. И только теперь Краусер понял, что по щеке скатывает струйка крови, видимо он слишком сильно поранился, пока скатывался. Зато чертенок из Риккай был полностью цел и невредим, не считая пыли на белой форме лагеря.

— Это из-за меня, прости… я не хотел… нужно продезинфицировать, — Кирихара в панике покрутил головой, понимая, что поблизости даже чистого ручья нет, поэтому не нашел ничего лучше, чем слизать кровь.

Краусер распахнул голубые глаза, ощутив, как теплый язык японца, зализывает раны, а руки, лежащие на его плечах, дрожат. Видимо, такой неожиданный полет очень испугал теннисиста. Сильные руки иностранца скользнули за спину парня, прижимая ближе его хрупкое, по сравнению со своим, тело, забираясь пальцами в смешные кудряшки. До слуха Лилиадента донесся всхлип, и он осторожно заставил Акаю поднять на себя взгляд полный слез.

— Прости… я тогда тебя поранил... и сейчас, — риккаец коснулся кончиками пальцев ссадины на скуле и закусил губу, сдерживая очередной всхлип.

В его стране расположение было принято высказывать объятиями и поцелуями, но учитывая, что в стране Кирихары обычаи другие, да он еще и парень, его действия вызывали сомнение. Однако его стоило успокоить, иначе парень просто разрыдается. К тому же, если присмотреться, он не так уж сильно отличался от девушки. Поэтому Лилиадент наклонился и коснулся его губ своими, настойчиво целуя, ощущая привкус собственной крови на его языке.

— Все окей… пошли, – показал соответствующий знак, после которого Кирихара подскочил, как ошпаренный, густо заливаясь краской, и направился наверх. Сам же Краусер шел следом, пряча румянец за завесой волос. Не за этим он, определенно, пришел сюда, но незапланированный поцелуй неожиданно ему понравился. Оставляя горячий след на губах, вызывающий улыбку.